Вернувшись однажды вечером с концерта, Старков обнаружил в почтовом ящике какую-то бумажку, которая при ближайшем рассмотрении оказалась повесткой из военкомата. Она предписывала явиться завтра на призывной пункт с вещами и коротко подстриженным.
-Ну уж фиг! - рассердился Старков и выбросил ее в мусорное ведро.
Через неделю пришла еще одна повестка и Старков забеспокоился.
-Что они там, с ума все посходили? - ошарашенно пробормотал он,-Меня - в армию?! Мне и тут хорошо! Да и поклоннички не отпустят.
Он в гневе разорвал повестку и отправился в гастроном за портвейном.
Третья повестка по объему превосходила две первые, вместе взятые, а в тексте ее то и дело мелькало слово "милиция".
-Чего они ко мне прицепились? - недоумевал Старков,-Дык ведь не делаю, вроде, ничего, и вдруг - на тебе! А ведь заберут, ублюдки...
Обдумав за ночь возможные варианты уклонения от армии, Старков наутро отправился в ближайшую поликлинику добывать справки.
Странствуя из кабинета в кабинет и симулируя различные болезни, он потерял целый день, но так ничего и не добился. Дерматолог с первого взгляда распознал гуашь в страшных пятнах на старковских щеках, грелка с водой, при помощи которой он хотел изобразить бульканье в легких,, была виртуозно взрезана терапевтом, а хирург с легкостью обнаружил недостающую ногу, просто зайдя Старкову в тыл. Сотрясение мозга тоже не удалось симулировать.
-Вам, батенька, нечего сотрясать,- с улыбкой пояснил старичок невропатолог. Остальные врачи тоже злорадно улыбались и, прописав Старкову витамины, выпроваживали вон.
На следующий день Старков посетил психдиспансер, где его, почему-то, признали абсолютно нормальным.
-Сами вы нормальные! А я псих! псих я! - вопил Старков, когда дюжий санитар вышвыривал его на улицу.
Но Старков не сдался. Теперь он день за днем ходил по разным больницам, выклянчивая справки и демонстрируя безумие, злокачественные язвы и опухоли, глухоту, слепоту, тяжелые формы заикания, а также наследственный псориаз и отсутствие рук и ног.
Но дело не клеилось - в лучшем случае его просто выпроваживали за дверь, а в худшем - снова отправляли в психбольницу, где дебил-санитар пинками прогонял его зa ворота.
Всецело поглощенный этим занятием, Старков не земетил, что миновал уже порядочный срок, и однажды утром, выходя из дома, столкнулся с отрядом милиции, командир которого спросил у него, в какой квартире живет некий Старков. Лихорадочно надевая темные очки, тот довольно удачно притворился глухонемым и бегом скрылся за углом, изрядно удивив недогадливого сержанта.
Опасаясь преследования, Старков по привычке направился в больницу, где раздобыл белый халат и смешался с медперсоналом, изображая то новенькую медсестру, то глухого профессора, а то и инспектора из Всемирной Организации Здравоохранения.
Заметив, что некоторые кабинеты пустуют, Старков забирался в них и принимал там больных, с умным видом выписывая невразумительные рецепты. В аптеках, правда, нимало не смущаясь, бойко выдавали по ним лекарства, принимая чудовищные его каракули за латынь. Часчтенько за рецепт принимали старковскую подпись, отпуская покупателям новейший американский антибиотик "Старкомицин". Почти все больные благополучно выздоравливали. Однажды, во время субботника Старков целый день прятался в рентгеновском аппарате, от чего на всех снимках, сделанных в тот день, маячили различные части невероятно худого скелета, череп которого злорадно ухмылялся. Прежде чем аппарат успели разобрать, Старков пробрался в кабинет психиатра, временно ушедшего в отпуск по состоянию здоровья.
Здесь он задержался дольше всего, пачками отправляя приходящих больных в психдиспансер с диагнозом "Вирусная шизофрения". Многие из них впоследствии действительно тронулись, не выдержав старковских кривляний и ударов молотком по различным частям тела. Местечко было теплым, и Старков был не прочь задержаться здесь подольше, однако, при попытке отправить в дурдом настоящего психиатра, который вернулся из отпуска, он был разоблачен и выставлен за дверь. Пока разъяренный врач названивал в милицию, Ситаркова уже и след простыл.
Зная, что дома его ждет засада, Старков пристроился к группе младших школьников, направляющихся на экскурсию в музей. К сожалению, ему приходилось часто переходить из одной группы к другой - бдительные учителя сразу распознавали в странном верзиле, с тупым видом облизывающем мороженое, воспитанника исправительной колонии и с криком его прогоняли.
После шестой экскурсии из музей Старков не вышел, соблазнившись теполом и тишиной. Бывшие его приятели, изредка заглядывая в музей, подолгу задерживались у стенда с фигурами первобытных людей, восклицая:
-Оппаньки, Михалыч, смотри - Старков стоит! Вылитый! Не будь он в армии, позвали бы его посмотреть...
Однако, и тут возникли проблемы. Чучела в музее с аппетитом ела моль, с которой сотрудники боролись, щедро посыпая их нафталином. Запаха его Старков не переносил, и в один прекрасный вечер фигура Гейдельбергского человека исчезла из витрины, немало удивив сторожа Федотыча, который спросонья наблюдал ее уход. Сторож Федотыч с тех пор заваливал письмами с описанием этого события все научно-популярные издания, в результате чего попал в психдиспансер, откуда уже не вышел.
Старков же, в шкурах и голый по-пояс, метался по городу, пока случайно не попал на съемочную площадку, где молодой режиссер-авангардист снимал сцену бала. Вконец ополоумевший Старков, с криками "Не подходите, ублюдки!" стал размахивать дубинкой направо и налево.
Режиссер оживился:
-Боже, кто это? Уберите этого придурка! А впрочем, нет, стойте! В этом что-то есть... Какая сцена! Снимаем, снимаем! "Оскар" у меня в кармане!
Так Старков попал на киностудию, где его стали приглашать на второстепенные роли. Однако, студия размещалась неподалеку от милиции и Старков, опасаясь быть узнанным, стал гримироваться. Коллеги актеры сперва считали его чудиком, но затем единодушно признали гением перевоплощения. Постепенно его стали приглашать на главные роли, принесшие ему зрительскую популярность. Он играл Дон Кихота, Тиля Уленшпигеля, Дубровского, Жака Паганеля, Шерлока Холмса, и даже получил "Оскара" за роль тени отца Гамлета. Но особенно Старков блистал в роли Дзержинского в фильме "В бурях рожденные", премьера которого состоялась в день милиции, в актовом зале МВД.
Как раз перед этим многим работникам сыскных органов раздали фотографии злостного дезертира Старкова, приказав задержать его во что бы то ни стало.. Едва Железный Феликс появился на экране, по залу прошел странный гул. На киностудию сразу же была отправлена группа захвата, которая оцепила здание и в мегафон потребовала выдачи Старкова.
Старков в этот момент играл знаменитого супершпиона 00-С в телесериале "Тайна оперного театра". Соответвтенно, там и проходили съемки. Узнав, что за ним снова охотится милиция, он пробрался в гримерную, где преобразился в маленького лысого толстяка и покинул студию, прихватив огромный мешок с костюмами, фальшивыми усами, бородами и коробками с гримом. После смерти Мэрилин Монро этот случай считается одним из самых загадочных в истории кинематографа. Режиссер же с горя начал пить и впоследствии попал в сумасшедший дом, где и пребывает до сих пор.
Приближался Новый Год. На улицах города появились толпы Дедов Морозов. Воспользовавшись этим, Старков заперся в кабинке туалета, извлек из мешка костюм Санта Клауса, приклеил бороду, вышел и смешался с прохожими. Милиционеры упорно не обращали на него внимания, и Старков настолько обнаглел, что даже пришел в свою квартиру поздравить с Новым Годом самого себя. Поводив с работниками КГБ хоровод вокруг елки, Старков подарил им по конфете и ушел, унося в мешке аккордеон, который он незаметно туда запихнул.
Жить сразу стало интереснее. Часто, стоя под новогодней елкой, он играл на аккордеоне различные вальсы, польки, баркаролы и тарантеллы к вящему удовольствию гуляющих, охотно наполнявших футляр от аккордеона деньгами.
Первые признаки беспокойства появились у Старкова, когда унесли елку, а когда стаял снег, люди стали смотреть на него как-то странно.
В начале апреля какой-то молоденький милиционер заинтересовался странным человеком в оборванном грязном пальто неопределенного цвета, подмокших драных валенках и со спутанной бородой, в которой застряли хлебные крошки, кости и яичная скорлупа. На вопрос "Вы кто?" субъект ответил, что он Дед Мороз и предъявил в доказателсьтво залатанный мешок. Сразу после этого он скрылся в густом кустарнике. Через пару минут оттуда появился худой, гладко выбритый юноша во фраке с бабочкой, с аккордеоном под мышкой и футляром от него в руке. Деда Мороза найти так и не смогли, милиционер же впоследствии загремел в дурдом, где и пропал без следа.
Наступило лето. Чудом несколько раз избежав ареста, Старков сдал аккордеон в ломбард, проел все деньги и теперь бедствовал. Однажды, мучаясь жаждой, он набрел на фонтан в сквере и неожилданно обнаружил, что дно буквально усеяно монетами различного достоинства. Недолго думая, он влез в воду и стал набивать ими карманы.
В сквере же нес дежурство отряд милиции, следивший за порядком и при его приближении Старков не придумал ничего лучшего, как замереть в картинной позе, изображая статую. Простояв так весь день, он собрал деньги и назавтра пришел снова.
Оригинальная скульптура стала привлекать внимание отдыхающих, и деньги сыпались в фонтан непрерывным потоком. Через некоторое время, когда интерес упал, Старков решил разнообразить композицию и, купив болотные сапоги, клеенчатую шляпу и большого налима, образовал скульптурную группу "Рыбак".
На беду налим оказался очень скользким. Он все время норовил вырваться из рук, и со стороны казалось, что налим злорадно улыбается. К вечеру, порядком измучившись, Старков развел костер и зажарил налима на вертеле, а утром купил другого. так продолжалось целую неделю, пока магазин не закрыли на с санитарный день. Старков был вынужден весь день простоять со скелетом вчерашнего налима в руках. Толпа восторженно нарекла его "Предвестником экологической катастрофы", а фонтан закрыли на ремонт городские власти.
Старков перебрался в другой фонтан, решив изменить образ и предстал перед народом в виде худого, высокого человека в длинногм макинтоше и с раскрытым зонтиком в руке. Называлось все это "Летний дождь". Фонтан, надо сказать, оказался на редкость холодным, Старков простудился и часто кашлял и чихал, смертельно пугая по вечерам одинокие парочки. Некоторые из них впоследствии обращались, и больше их никто не видел.
Шло время. старков поменял еще несколько фонтанов, всякий раз придумывая новые композиции - "Изобилие" (с колбасой в руках и свежими овощами у ног), "Аполлон" (голый по-пояс и с арфой в руке), "Сказки Пушкина" (с зеркальным карпом в большой авоське), но венцом его творений стала "Русалка", вызванная к жизни проблемой хранения денег. Купив белые лосины, Старков обклеил их чешуйчатой броней из монеток разного размера, одел ласты и нахлобучил на голову огромный парик из зеленой пряжи. Но триумф продолжался недолго - наступила осень и воду в фонтане спустили. В первую же ночь наглые подростки залезли в сухой фонтан и зубилом попытались отколупать монеты со старковской ноги< после чего попали в психбольницу, где и провели остаток жизни.
Лишившись работы, Старков несколько дней бесцельно слонялся по городским улицам, подолгу задерживаясь у винных магазинов и алчно оглядывая содержимое витрин. Обилие розового портвейна раздражало. Еще больше раздражали толпы милиционеров на улице и расклеенные на всех углах плакаты со старковской физиономией и надписью "РАЗЫСКИВАЕТСЯ". В графе "Особые приметы" упоминались аккордеон и любимое его выражение - "Епперный театр".
-Епперный театр! - сказал Старков,-Они и это знают!
Стоявший рядом милиционер подозрительно покосился на Старкова, обошел его кругом, пробормотал "Похож, только аккордеона нет" и побежал к стоявшей неподалеку патрульной машине.
Перепуганный Старков опрометью бросился к дверям оказавшегося поблизости кинотеатра, купил билет, проник внутрь и забрался в самый дальний угол зала.
Крутили индийскую мелодраму в двух сериях. Весь фильм на экране кто-то дрался, изредка прерываясь, чтобы спеть песенку или станцевать.
"Во дают, ублюдки! - размышлял Старков,-А инструменты у них - ничего. Смерть какой раритетный барабанчик!"
Выйдя на улицу, старков опешил, увидев, сколько милиции собралось на площади перед кинотеатром. Выставляли оцепление. Из-за угла, лязкая гусеницами, выруливал здоровенный танк, а вдалеке, под наблдюдением оперативников, свора собак яростно терзала длинное и худое чучело.
Не помня себя от страха, Старков купил билеты на все оставшиеся сеансы и сноваочутился в кинотеатре.
На третьем просмотре даже барабан его уже не радовал, а на четвертом Старков заснул.
И снилось Старкову, будто он уже состарился и вышел на пенсию. А работал он в военкомате, и не его в армию отправляли, а сам он всех туда отправлял (в стройбат, в основном). Тем же, кто туда идти не хотел, говорил он с отеческой нежностью:"Так уж заведено, браток - весь мир - епперный театр, а мы в нем актеры" и посылал их служить на Колыму, а злостному уклонисту Михалычу вообще срок влепил.
потом Старков умер. Похоронили его, а на могиле поставили бронзовую статую Старкова в генеральском мундире, в полный рост. А ночью вылез Старков из могил, затолкал статую в гроб, а сам влез на пьедестал - посмотреть, кто цветы будет приносить, а кто слова нехорошие у него на ноге выцарапывать.
Стоял он долго, позелегнел весь, и голуби его загадили. А потом пришли какие-то люди, оторвали его от постамента и куда-то понесли, как выяснилось, на переплавку.
"Оппаньки! - полдумал Старков.- Должно быть , колокол отольют! Или пушку!"
Но привезли его на монетный двор и начеканили из него гривенников - целый миллион.
И пошел Старков в оборот.
почти все монеты попали в разменные автоматы. Часть из них потом ушла в метро, часть - в автоматы с газировкой, а остальное поглотили таксофоны.
Постепенно Старков понял, какую власть он заполучил, и начал действовать. Злобный нрав его проявлялся в том, что автоматы выдавали воду без сиропа, турникеты метро хватали людей за пальто, а таксофоны соединяли, преимущественно, с зоопарком, да и то не всегда. Частто в телефонной трубке возникал гнусный голос, произносивший:"Что, ублюдки, поговорить захотелось?", после чего разговор прерывался.
Но скучал Старков по старым временам, да и на аккордеоне поиграть уж очень хотелось, и решил он однажды собраться заново. В городе стали твориться страшные вещи - автоматы почему-то лопались, а по улицам катились вереницы монет, собираясь не центральной площади в большую кучу. Куча копошилась и позвякивала, и народ в ужасе обходил ее стороной. Сформировав отдаленное подобие человека, монеты отправились громить автоматы метро и чудом уцелевшие таксофоны.
Окончательно собравшись, Старков обнаружил, что не хватает одного глаза. Чутье подсказало ему, что последняя монетка - опытный образец, отчеканенный, как эталон - была отправлена в алмазный фонд. Туда, к вящему ужасу охранников, Старков и направился.
Круша и ломая все на своем пути, медный монстр полез вгулбь хранилища. Под ногами хрустели бриллианты и рубины, охранники стреляли из гранатометов и запускали крылатые ракеты, от которых тот брезгливо отмахивался.
Вспарывая сейфы, как консервные банки, Старков везде натыкался на блестящие безделушки - то на Корону Российской Империи, то на Шапку Мономаха, то на какой-то дурацкий веночек, и нигде не находил своей драгоценной монетки. Вскрывая Мальтийским жезлом последний сейф, он обнаружил еще две дверцы. Взломав одну из них, увидел еще две. Потом - еще и еще, и лишь тридцать пятая дверца, размером со спичечный коробок, скрывала злосчастный гривеннник.
Бронебойные пули назойливо барабанили в спину. Когда Старков потянулся к сокровищу, в сейф влетела крылатая ракета, и все взорвалось.
Подскочив, Старков проснулся и ошарашенно оглядел пустой кинозал. Старушка-уборщица тыкала ему в спину шваброй, приговаривая:
-Ишь, развалилси! Ступай домой, ирод окаянный - сеянсы-то кончились!
-Епперный кинотеатр! - ругался Старков, на цыпочках пробираясь в полуоткрытую дверь буфета, увешанного по случаю праздника 7-го ноября воздушными шариками. С трудом забившись в пустую кадку, он утыкал булавками зеленый шарик и натянул его на голову, после чего присыпался землей и насадил вокруг для правдоподобия искусственных цветов.
"Глядишь, сойду за кактус, меня и не найдут"- подумал Старков и снова уснул.
Сидя днем в кадке и выбираясь по ночам размяться, Старков провел в кинотеатре две недели. Мидиционеры то и дело обыскивали буфет, а один, особенно дотошный, после продолжительной беседы с большим кактусом угодил в психушку, где и обрел свое последнее пристанище.
После того, как директору кинотеатра почудилось, будто кактус в буфете сказал ему "Отойди, ублюдок, уколю!", противное растение выбросили на свалку.
Благополучно избегнув лап милиции, которая в это время накачивала кинотеатр слезоточивым газом, Старков освободился от кадки и, увидев поблизости желтый мотоцикл с коляской, угнал его.
Он мчался сквозь ночь по городу, расцвеченному призрачными сполохами милицейских огней. Вой сирен, подхваченный эхом, рвал перепонки. Погоня настигала, и Старков, не совладав с управлением, врезался в монумент памяти жертв революции. Подброшенный взрывом, он упал прямо на вытянутые руки угрюмой статуи, изображавшей гневную мужеподобную революционерку и потерял сознание. Подоспевшая милиция его не нашла.
Пролежав целый день без памяти, Старков очнулся и обнаружил, что реставраторы успели покрасить его вместе с памятником белой краской. Убив полдня в тщетный попытках оторваться от статуи, он освободился лишь под вечер и в полубредовом состоянии отправился бродить по городу, пристраиваясь то к одному памятнику, то к другому при появлении милиции. Если памятников поблизости не былдо, он замирал в картинной позе там, где его заставали.
Постепенно он облюбовал несколько памятников, где коротал дни, а иногда и ночи. У оперного театра некоторое время стояла скульптура "В.И.Ленин и первый пионер". На Площади Дружбы - монумент "Инженер Славянов и его любимый ученик".В вытянутой руке ученик держал кувалду, кувалда была тяжелая, и ее то и дело приходилось перекладывать из руки в руку.
Перед Университетом размещалась композиция "В.И.Ленин, А.М.Горький и ходок из Тульской губернии". Экскурсоводы обращали внимание студентов на непомерную худобу крестьянина, говорившую о тяжелой жизни русских мужиков до революции.
Время от времени памятники красили, нередко - вместе со Старковым. Впечатлительный маляр, натыкаясь на одну и ту же скульптуру в разных местах города ип под разными названиями, не вынес этого, докатился до желтого дома, где, наконец-то, и успокоился.
Наступила зима. Перебрав все памятники в поисках теплого места, Старков предпринял длительное путешествие вниз по реке, в качестве носовй фигуры трехпалубного круизного теплохода "Дмитрий Скирюк". По ночам Старков пробирался в буфет и набивал брюхо продуктами.
На одной из стоянок он с удивлением заметил на носу маленького встречного корабля толстенькую фигуру, которая всматривалась вдаль. Пробравшись туда под покровом темноты, заинтригованный Старков познакомился с Автандилом Самбукидзе, который уже пятый год скрывался от алиментов. Кораблик под названием "Красный матрос Соснин" вез полярникам большую партию розового портвейна, и новоиспеченные друзья, умыкнув один ящик, всю ночь пили и пели вполголоса грузинские песни, а наутро, перепутав суда, разъехались в разные стороны.
Старков, дорвавшийся до портвейна, неделю беспробудно пьянствовал, не замечая, что плывет уже не на юг, а на север. Утром, в состоянии тяжелого бодуна, он нередко забирался вместо носа на корму корабля, где и сидел целый день с тупым видом, изрядно пугая команду. Терпение экипажа лопнуло, когда Старков, осушив ящик крепленого портвейна, не добрел до кормы и взгромоздился на борт около камбуза, где и проспал весь день. все матросы, сменяя друг друга, долго пилили чугунные перила, которые тот не желал отпускать, и под вечер столкнули его в воду. Впоследствии большинство матросов, кок и капитан были отправлены в психиатрическую лечебницу и след их затерялся во времени.
А в это время группа эвенков вытягивала невод, в котором Старков и запутался. невод шел тяжело, и рыбаки изрядно удивились, увидев вместо рыбы облепленную тиной статую. Правнук местного шамана сразу признал Великого Древнего Идола, в 17 веке украденного из капища зловредными казаками под предводительством Ермака .Корабль, на котором идола везли в Санкт-Петербург, так туда и н е доплыл, а имя божества было забыто.
Старкова принесли в становище и вкопали в землю у палатки бригадира. Ночью протрезвевший Старков проголодался и, наблюдая сцену свежевания оленя, медленно, со скрипом протянул к нему руку и прохрипел:
-Дай мне это, ублюдок!
Племя в ужасе пало ниц, а старичок-шаман, непрерывно кланяясь, поспешил преподнести ему копченый окорок, который Старков, на глазах у всех, сожрал.
Это произвело впечатление, ибо ни один смертный не смог бы съесть так много. А на следующий день выше по течению опрокинулась баржа с марокканскими апельсинами. Вышедшие утром к реке эвенки были потрясены обилием невиданной оранжевой клюквы, плывущей по воде, и сразу же приписали ее появление могуществу нового бога. Шаман завалил Старкова апельсинами, которые тот с чавканьем поглощал, отчего племя нарекло его Прожорливым Богом. Возникло поверье, что он приносит удачу. И вправду, установилась на удивление теплая, солнечная погода, рыбу не успевали вытаскивать из сетей, а транспорты с апельсинами то и дело переворачивались, так что поток диковинных фруктов не иссякал. От появления в пище витаминов у многих прошли различные болезни, что тоже было записано на счет Старкова.
Охотники разнесли весть об идоле по всем окрестным племенам, часто путая слова "прожорливый" и "прозорливый". Охотнее верили, конечно же, второму, и к Старкову потянулись толпы паломников. В сердцах жителей соседних племен пробудилась черная зависть, да и апельсинов тоже хотелось попробовать.
Так продолжалось до тех пор, пока в верховьях реки не пошла ко дну баржа с грузом импортных баскетбольных мячей, которые тоже были выловлены. Через некоторое время около Старкова собралась толпа, разъяренно потрясавшая резиновыми полушариями.
-Ты, наверное, ошибся, когда творил для нас эту большую клюкву! - вопил шаман,-Ее же совсем есть нельзя! Придется тебя побить - мой прадет всегда так делал, если идол упрямился. Он извлек ритуальную дубину и двинулся было к Старкову, но как раз в этот момент с боевым кличем налетели воины соседнего племени и отбили "статую".
Некоторое время Старков таким образом кочевал в качестве "бомжества" из племени в племя, пока не добрался до глухого таежного капища - духовного центра народов Сибири и Дальнего Востока. Здесь к нему относились почтительно, хорошо кормили и лишь изредка просили предсказать будущее. Пророчества Старкова были туманны, и их можно было толковать по разному, для чего был собран целый штат жрецов.
-Скакжи, о великий! - спрашивал жрец,-Удачен ли будет наш набег на соседнее племя?
-Великое стойбище будет разорено! - прорицал Старков, не уточняя, однако, какое именно - свое или вражеское.
-Умрет ли наш больной вождь?
-Когда-нибудь это обязательно произойдет! _- прорицал Старков и опять оказывался прав.
Старков зазнался. Люди шли к нему со всех сторон, приносили дары и уходили, озадаченные слишком мудрым ответом. Дошло до того, что когда кто-нибудь спрашивал "Как твое имя?", идол с гордостью отвечал:"Старков!"
Однажды поблизости остановилась геологическая партия. Прослышав об идоле, который отвечает на все вопросы, они решили провести около него атеистическую беседу с местным населением, после чего позорно бежали. Впоследствии их приютил Институт Психиатрии, но слухи об идоле по имени Старков все же дошли до столицы. большая опергруппа ОМОНа загрузилась в вертолет и срочно вылетела в Сибирь, где окружила маленькое капище и потребовала выдать идола. Жрецы грудью стали на защиту святыни, а сам Старков, сооурудив из глины свое грубое подобие, завернулся в медвежью шкуру и прошел на четвереньках мимо засады, рычанием отпугнув неопытных милиционеров.
Старков бежал без оглядки несколько дней, в результате чего окончательно заблудился. краска с него облезла, он оброс и одичал, но выйти к людям никак не мог. Всю зиму он мышковал и грабил беличьи тайники, а летом отъедался в малинниках, нагуливая жир. Через три года он случайно вышел в окрестности Оймякона, где все лето терроризировал местное население, потроша лабазы и таская кур. Там его и поймали и, как снежного человека, отправили в Москву.
Профессора в Институте, не найдя у него даже зачатка интеллекта, сплавили Старкова в зоопарк.
В это время молодой дрессировщик рыскал по зоосаду в поисках чего-нибудь новенького, что еще не наскучило публике, и вечером, за бутылкой, сторговал за червонец у сторожа Митрича "Вон ту большую макаку".
Полгода дрессировщик репетировал со Старковым номер, где тот должен был прыгать с тумбы на тумбу через обруч. Номер имел бешеный успех.
Под действием вплодисментов и внимания публики деградация Старкова прекратилась, а потом и вовсе пошла вспять.Через год он уже научился ходить на задних лапах, а еще через год, на репетиции, смертельно напугав дрессировщика, указал корявым пальцем на концертный аккордеон и ухнул:
-Дай!
Вскоре он уже выступал с сольными номерами, играл на арене "Чижика-пыжика", после чего бил себя в грудь и гордо раскланивался.
Когда его умственные способности восстановились окончательно, Старков осознал, что в цирке ему не место, и сбежал, украв костюм дрессировщика. Дрессировщик впоследствии спятил, некоторое время работал клоуном в цирке, а потом и в психиатрической клинике, где, наконец-то и добился успеха.
Старков же добрался до родного города и прямиком направилсмя в свою квартиру, где его все это время поджидала засада. Оперативники при виде Старкова на радостях дружно сошли с ума, тот вызвал Скорую Помощь и их увезли. Из рук врачей они так уже и не вырвались.
Прибравшись в квартире, Старков отправился гулять по городу, повергая в обморок всех встречных милиционеров. Ехавшие следом за ним довольные санитары запихивали неподвижные тела в большой фургон.
Путь его лежал в военкомат, где Старков надеялся отомстить противному военкому. Но тот, как и все военные, окакзался слишком уж непрошибаем. С болезненной гримасой на лице, он написал в личном деле Старкова "годен к строевой" и лишь после этого, выполнив свой долг, с блаженной улыбкой грохнулся на пол.
Так Старков все равно попал в армию.
В стройбат.
На Колыму.